Был в советское время такой мультик. Про Хому и Суслика. Хома, на ночь глядя, пугал Суслика рассказками о том, как светлым-пресветлым днем вышел Суслик погулять. Кругом красота, летают бабочки, пчелы, осы, совы, лисы… Напугал, в общем, Суслика аж до попыток  насильственной самоизоляции. Но потом успокоил так, что Суслик ночью спокойно дошел до норы и со словами: «И никого не встретил!» швырнул веточку в пасть вполне себе реальной лисе.

Мы вот тоже сейчас все напуганы. Ведь по свежим нормативным актам выходить в город можно только в случае крайней необходимости. Например, нас, газетчиков, оба Указа Путина, свежий и недельной давности, обязывают обеспечить выпуск СМИ. Но для этого нужна справка для сотрудников, что они выполняют поставленные мной, редактором, задачи. Поэтому я смело вышел прямо в пандемию, раздумывая, хватит ли мне для доказательств того, что я «Сидоров кассир», двух удостоверений с гербами, паспорта и выписанного самому себе в вольной форме обязательства.

Оказалось, что город, который должен быть похож на каменные джунгли антиутопического будущего, освещаемые только огнями патрульных машин, вполне себе населен и работает. Я проехал на троллейбусе до почтамта, забрал там пачки газет, принес их в редакцию, распаковал, отнес по нескольким адресам, где встретил работающих людей, с которыми мы подписали некоторые документы. Зашел в пару редакций, где так же работали люди. Наконец, закупился продуктами в магазине на выходные.

Внимание, вопрос! Представителя какой профессии я за весь день ни разу не встретил? Подсказка: эцилоп в комедии «Кин-Дза-Дза» появился путем прочтения этого английского слова задом наперед.

И уж тем более я не услышал никаких громогласных предупреждений из десятков патрульных машин, которыми нас вчера пугали в официальном видео.

Понятно, что самоизоляция рассчитана на сознательных граждан. Которых, например, можно напугать и картонными гаишниками, расставленными вдоль трассы. Но если я реально сотрудников ППС в последние годы на улицах не встречал, то откуда им сейчас взяться?

Но, спокойствие! Есть и положительные моменты. В транспорте почти никого нет. На почтамте сознательные граждане встали в очередь через полтора метра друг от друга, так что я только с помощью начальника отделения смог их обойти. В магазинах и общественных местах очередей не наблюдается. Потому что коронавирус – страшнее любого полицейского.

Желаю всем так и не встретить  его!

Мы в газете сейчас работаем. Выпустим завтра печатный номер и уйдем работать дистанционно, в Интернет.

А вот в моем детстве, что сейчас многим трудно представить, не было Интернета и гаджетов. И когда у нас в интернате случился карантин (несколько детей заболели желтухой), нам было совсем грустно. Ни на улицу в футбол поиграть с пацанами, ни к подшефным кошкам, которых мы подкармливали на чердаке. Водят строем на уроки, в столовую и в спальни. А в классе только телевизор с двумя скучнейшими программами и книги, которые, что бы вам ни рассказывали, советские дети любили читать не намного больше, чем нынешние.

Особенно страдал мой товарищ, добрый малый, но редкий лоботряс. Он всегда списывал у меня домашние задания, поэтому заняться ему было совсем нечем. Энергия из него так и перла, и вид соседа по парте, уткнувшегося в журнал «Костер», Саньку просто выбешивал.

Вот на уроке он услышал от учительницы, что есть такая теорема Ферма (которую учительница, видимо, путала с теоремой Пуанкаре, но это неважно). Чтобы заинтересовать двоечников, она зачем-то сказала им, что тому, кто теорему докажет, сразу миллион долларов дадут. Санька тут же подсчитал в уме и сообщил мне:

- Ты слышал? Давай, ты эту теорему сейчас решишь, а деньги мы пополам поделим!

Я был добрым пионером, поэтому спрашивать Саньку: «А на кой хрен мне с тобой делиться?» не стал. А, грустно вздохнув, объяснил ему, что если даже нашей учительнице известно про миллион, то в мире есть масса гораздо более умных людей, которые сейчас бьются над этой задачей. И, возможно, уже ее доказали. Просто в газете об этом еще не написано.

Санька расстроился. Но ненадолго. Он увидел, что я решил в журнале весь кроссворд, ушел ненадолго и привел пацана из другого класса, с другим кроссвордом:

- Вот он сейчас его решит! – показал Санька на меня. – На что спорим?

Они принялись обсуждать свои ставки, а я взял журнал, глянул мельком и сказал: «Не-а! Это же «Наука и жизнь», дурья твоя башка! Этот кроссворд не каждый академик решит».

Такого разочарования на лице соседа по парте я не видел никогда. Практически, человек потерял веру в самые незыблемые основы мироздания. Да еще и не получил от другого спорщика заветную трехцветную ручку, до которой они только-только договорились.

Но мне ручка тоже приглянулась. Поэтому я решил восстановить свой статус загадочного припудренного зубрилы. И поспорил с ними, что выиграю у них подряд двадцать партий в морской бой! А если проиграю хоть одну, то они будут у меня списывать до окончания дней своих.

Эх! Откуда же было им знать, что я, пионер, всем ребятам пример, настолько коварен. Мало того, что я все равно ничего не терял (списывать-то они все равно бы не перестали), так я еще и нагло их обманывал. Просто рисовал в начале игры на поле два-три крупных корабля, позволял им в них попадать, а остальные, особенно однопалубные, дорисовывал в конце игры в непростреленных квадратах.

Но трехцветной ручкой мы с Санькой потом все равно вместе пользовались. Ручка же не гаджет какой запароленный, с личными чатами. И грызли ее тоже оба, не опасаясь заразиться желтухой.

И тот, кто мне ручку проиграл, тоже не пожалел об этом. Потому что у него – вот мажор! – помимо этой ручки еще был настоящий кубик Рубика!

Сейчас они оба на том свете. Но это совсем другая история. С карантинами не связанная…

А пока — мойте руки! И здоровья вам!

Очень не хотел писать эти строчки, хотя в последние годы было понятно, что придется. Володя долго болел, с трудом оправлялся от инсульта. Но все равно, когда его заходили навещать друзья, не переставал шутить. Он и останется в памяти у всех таким — рассказывающим очередную веселую историю из ивановской жизни.

Его многие называли лучшим ивановским фотокорреспондентом всех времен и народов. Я и сейчас так могу сказать, не в обиду его коллегам. Потому что талантливых фотографов много. Фоторепортеры тоже есть — классные, умеющие поймать момент и раскрыть всю суть происходящего. А Владимир Михайлович еще был и прекрасный рассказчик.

Вот мой последний пост о нем, написанный к Дню рождения. Там и несколько его фотографий. А еще, когда я пишу что-то по недавней истории города, прошу редакторов иллюстрировать материалы егоровскими снимками. Потому что мы, как правило, вместе с ним эти мероприятия посещали. И одними глазами смотрели. Как, например, в этой публикации "Рабкрая" про историю празднования Дня города, снимавшуюся Володей с первого такого праздника. 

У меня в редакции лежит коробка с его фотографиями. Его друг и ученик Володя Кораблев, когда «РК» переформатировался, на всякий случай принес мне на хранение самое ценное, что было в редакции «Рабочего края» - архив Владимира Михайловича.

Покойся с миром, друг и учитель...

В английском языке слово Square означает площадь. Просто площадь. В квадратных метрах измеряемая.

В русском языке слово «сквер» означает все же не просто квадрат или асфальтовую площадку. «Сквер - это объект озеленения города», разъясняет нам словарь. ОЗЕЛЕНЕНИЯ!

У нас все происходит с точностью до наоборот. Как только какая-то зеленая площадка официально признается городом в качестве «сквера», так из нее сразу делают асфальтовую площадь. Безжалостно вырубая последние оставшиеся в городе деревья.

Вчера прочитал две новости из этой трехгрошовой оперы.

Первая - фантасмагоричная. Сквер в микрорайоне «Московский», изначально созданный на стройплощадке и так и не озелененный (деревца, регулярно за счет налогоплательщиков высаживаемые там, либо сразу чахнут на почве бывшей свалки либо ломаются и разворовываются жителями), оказывается, настолько привлекателен для урбанизированной молодежи, что бабушкам, мамочкам и детям там стало небезопасно гулять. А потому сквер будет оснащен полицейской будкой!

Вторая - злодейско-браконьерская. Враги всего живого из управления благоустройства запланировали в многострадальном «Сквере интернационалистов» уничтожение около 20 деревьев - лип, кленов, ясеней. А все потому, что мэрия и правительство (тут сам черт ногу сломит, кто именно, но точно не ивановский народ, за благоустройство сквера не голосовавший) именно здесь устроили соревнование проектов по превращению зеленого уголка природы в объект с памятниками, тумбами и лавочками.

Я, каждый раз, когда объявляется так называемое голосование по выбору объектов благоустройства, всегда агитирую за площади и памятники. Потому что это уже все равно безжизненные пустынные пространства, заметаемые знаменитой ивановской пылью. Хуже им не сделаешь. Граждане, не голосуйте за благоустройство скверов! - всякий раз хочется мне кричать. Но оказалось, что это бессмысленно. Как ивановцы ни проголосуют, очередные деревья в очередном сквере власти все равно спилят. Превращая бывший зеленый город в пыльную резервацию.

Пес Шарик, помнится, отказался по требованию Матроскина в лесу к Новому году елочку рубить. Потому что тогда от леса одни пеньки останутся, что только старушкам удобно. Пес был не совсем прав. На самом деле старушки любят деревья. Я помню, что раньше все ивановские скверы были заполнены народом. На лавочках под деревьями любили отдыхать люди самых разных возрастов. Напротив мэрии, рядом с бывшей гостиницей, помните, был настоящий мини-парк? Сейчас эта голая дорожка никому не нужна. Единственный, кто тут присел, это каменный Гарелин. Какой смысл присаживаться на лавочки на ветру, в пыли, среди спешащих людей? Или в сквере у Троицкой церкви, эти несчастные, никому не нужные лавочки на семи ветрах. Вот теперь точно то же самое будет и в «Сквере интернационалистов». Раз в году туда будут люди к памятнику приходить, на митинг. Наверное, будку полицейскую тоже поставят. А вот отдыхать, картины рисовать, с детьми гулять - это вряд ли.

Вы скажете, что я из-за двадцати деревьев нарисовал тут какой-то зомби-апокалипсис? А вот подсчитать бы, сколько деревьев в Иванове уничтожено за эти годы бюджетного благоустройства. За этими цифрами не зомби скрываются. А вполне живые официальные манкурты с должностями и фамилиями. Которых почему-то за уничтожение города никто не наказывает.

Власти, как могут, пытаются успокоить народ. Губернаторы (не только Станислав Воскресенский, но и многие его коллеги по всей стране) лично ходят в магазины, чтобы проверить наличие никогда не покупавшихся ими прежде круп. Начальник депздрава ежедневно проводит брифинги, где подробно рассказывает о единственном больном и нескольких подозрительных ивановцах. А еще правительство ругает распространителей фейков в Интернете, грозя им уголовным преследованием. Помогает, но не сильно и далеко не всем.

Что касается продуктов в магазинах, то народ понять можно. Выросшие во времена позднего СССР граждане привыкли на всякий случай запасаться тушенкой и гречкой. А сейчас для этого есть все основания. Помимо карантина, который неизвестно на сколько времени объявлен и неизвестно еще какие строгие формы примет, это еще и обвал рубля. И если с запасами продовольствия в стране, как уверяют власти, все нормально, то пусть себе трейдеры опустошают склады.

Но вот фейки плодить в такой ситуации специально даже и не требуется. Испуганный народ в ожидании худшего сам себя способен пугать лучше любых пранкеров. Для этого достаточно и объективной информации.

Яркий пример — это обсуждение побега замученного карантином пациента ГКБ №1. С одной стороны, его жалко. Все знают, какие прелестные условия в этой больнице, которую недавно приняли решение даже не ремонтировать, а строить заново, потому что ее гнилым корпусам уже ничего не поможет. Человек коронавирусом не болен, но опасается, что может его тут подхватить. Да и вообще домой хочет. Вот и сбежал. Обозлив врачей, полицию и других карантинных, которым теперь наверняка устроят строгий режим. А также испортил репутацию единственному заболевшему ивановцу. Тому добросовестному бедолаге, который строго соблюдал все правила.

Потому что массовый читатель — субстанция очень невнимательная, но мнительная. Помните, как все начинают ругаться в случае перекрытия города, отключения света и т. д., потому что, несмотря на многочисленные предупреждения на ТВ, в прессе и Интернете, все же находятся тысячи людей, которым самые рядовые события в жизни города обламывают их важнейшие планы. А тут ситуация вроде другая, все стараются следить за новостями. Но значительная часть ивановцев считает, что единственный заболевший коронавирусом ивановец — это и есть сбежавший. И что он сейчас бегает по общественным местам с целью лично их заразить.

Не верите? Достаточно заглянуть в соцсети. Утром люди переспрашивали: «А как так быстро в Новосибирске подтвердили тест? Ведь только вчера отправили?» Потом — днем: «А почему пишут, что он законопослушный, если он сбежал?» Особо агрессивный комментатор невинной новости на «Ивановоньюс»  ругается: «Только что сами написали, что этот урод сбежал! И вот снова новость, что чинуши отчитались, что он изолирован! Вы хоть свои собственные новости читаете? Зачем писать, что он в больнице сидит?»

И что сейчас делать журналистам, чтобы их не обвинили в нагнетании паники? Писать в каждой новости примерно так? «Подтвердился диагноз у ивановца, но не у того, который сбежал, а у того, который сдал тест несколько дней назад, а у того, который сбежал, диагноз не был поставлен, но мы об этом писали раньше». Так, что ли?

А дело в том, что просто у страха глаза велики. И если человек заранее хочет прочитать что-то страшное, то он этот ужас найдет даже в самом невинном сообщении. И ничего тут не поделаешь.